Начало тут: тык

Когда я забеременела, свекровь и муж готовы были носить меня на руках. Мне даже пришлось воевать с Ниной Викторовной за право прибирать квартиру и готовить еду — она не хотела, чтобы я напрягалась после работы.

Когда долги были выплачены, ребёнок переехал из нашей спальни в собственную детскую комнату. Алёна очень редко звонила маме, ещё реже появлялась у бабушки. От бабушки мы узнали, что муж Алёны получил наследство (вроде, одну пятую часть двухкомнатной квартиры), они этими деньгами закрыли остатки долга перед банком.

Нина Викторовна, весьма разочарованная решением дочери о продаже комнаты, несколько раз предлагала нам “объединить” трёхкомнатную квартиру в руках моего мужа, но муж отказывался. Он говорил, что мы потом накопим и выкупим, а даром нам ничего не надо.

Затем мы узнали, что Алёна беременна, что ей рожать со дня на день. Нина Викторовна сразу связалась с дочерью, на фоне внука они относительно помирились: стали больше общаться, ездить в гости и прочее. После первой же поездки к Алёне и её мужу домой, Нина Викторовна коротко высказалась об их отношениях:

— Разведутся, как пить дать!

И развелись, когда декрет Алёны подошёл к концу. Сестра мужа рассчитывала, что она и мальчик останутся в квартире, а бывший муж уйдёт на съём. А муж Алёны отказался покидать купленное жильё, и, чтобы выставить оттуда бывшую жену, привёл гостью.

Так Алёна появилась у нас на пороге со Славиком на руках и этим нелепым “ультиматумом”: либо комнату выделить, либо бабушку к себе забрать, а Алёну и Славу поселить у бабушки.

Алёну и Славика поселили к бабушке, но не просто так. Нина Викторовна потребовала от дочери, чтобы Алёна отдала свою половину денег после продажи однокомнатной квартиры, а взамен пообещала переписать на неё свою половину двушки. Алёне это не понравилось, она хотела открывать свой бизнес, но в итоге ей пришлось согласиться, иначе ей пришлось бы снимать жильё — таковы были условия Нины Викторовны.

Сейчас дела с недвижимостью в нашей семье обстоят так: у нас с мужем есть трёхкомнатная квартира, в которой две комнаты мы купили в браке, третья принадлежала мужу до брака. Мы платим ипотеку за комнату Нины Викторовны, на это раз нам одобрили. Платёж делится на две части: половина с нас, половина с Нины Викторовны.

Алёна живёт с бабушкой в двухкомнатной квартире, где у каждой по половине. Живут они нормально, ужились. Единственное, что вызывает недовольство Алёны в соседстве с бабушкой, это то, что “все шастают”. А как иначе? Ухаживать в одиночку она отказалась, вот и шастаем: готовим еду, наводим порядок, покупаем лекарства, помогаем купаться, возим в больницы, гуляем.

Нина Викторовна живёт с нами, но у неё есть отдельная однокомнатная квартира, которую она купила сложив деньги Алёны и наши с мужем за её комнату в трёшке. Квартиру свекровь сдаёт, часть денег откладывает, часть отдаёт нам, помогая с ипотекой. Это была её инициатива: Нина Викторовна решила, что бесплатно жить в комнате, за которую мы платим банку — неправильно.

Нина Викторовна поделилась планами: потом Алёне останется вторая половина двушки, неважно, сама ли она бабушку уговорит на завещание или дарственную или самой Нине Викторовне после утраты мамы придётся передавать половину. Разумеется, свекровь молится, чтобы это случилось как можно позже. А вот судьба её однокомнатной квартиры уже решилась: Нина Викторовна написала завещание на моего мужа. Она считает, что так будет честно. Спорить с ней бесполезно.

По сути, Алёну могли бросить с её деньгами после продажи квартиры, которую она купила в браке, но никто этого не сделал. Может, она наскребла бы на комнату в коммунальной квартире где-нибудь на окраине, не пропала бы, но кто знает? Нина Викторовна, кстати, проиграла тогда в деньгах: цены на жильё выросли, квартира бабушки в очень хорошем районе, а Алёна с мужем брали картонный новострой на окраине.

У Алёны есть жильё, в теории, когда-нибудь, вместо одной комнаты у неё будет двухкомнатная квартира. Но Алёна недовольна, на нас с мужем бочку катит: у нас и трёшка, и однушка Нины Викторовны тоже потом нам достанется.

— Скажи спасибо, что на улице не осталась! И что в коммуналке с чужими людьми не живёшь! — сразу обрубает разговоры Алёны Нина Викторовна, если Алёна имеет глупость открыть рот при матери.

Вот такая у нас семья. Зато Алёна урок усвоила: говорит, что если снова выйдёт замуж, то больше никакой продажи добрачного имущества. Ну хоть что-то она поняла. Записано со слов Елены.